Лишенная большей части своих авторских прав, низведенная до уровня бульварного литератора, Анн Голон встретила старость в нищете и забвении. Но оказалось, что роман ее жизни еще далеко не окончен.
Photo credit: soulsurfer3 on Visual hunt / CC BY-NC-ND
Я бы хотел сказать, что со временем привыкаешь к потерям, но я так и не смог этого сделать. И не хочу. Меня ранит навылет каждый раз, когда умирает кто-то, кого я люблю. Мои шрамы – свидетельство любви и отношений, которые были у меня с ушедшим. И если шрам глубокий, значит, такой была и любовь. Шрамы — свидетельство жизни. Шрамы доказывают, что я люблю глубоко, и меня можно ранить и даже покорежить, но я в состоянии залечить раны и продолжать жить, и продолжать любить. Ткань шрама прочнее, чем была кожа в этом месте. Шрамы — доказательство жизни. Шрамы уродливы только для тех, кто не умеет видеть по-настоящему.
Когда корабль терпит крушение, вы тонете и повсюду вокруг обломки. Они напоминают вам о красоте и величии корабля, которого больше нет и уже не будет. И все, что вы можете в этот момент, — пытаться удержаться на поверхности. Вы находите обломок и держитесь за него какое-то время. Вещь, счастливое воспоминание, фотография. А может, человек, который тоже пытается удержаться на поверхности. Какое-то время все, что вы можете, — это держаться на поверхности. Оставаться живым.
Февраль безлюдный месяц. Все мысленно сбежали в май или, на худой конец, в сентябрь. Стараешься скорее пролистать, пробежать эти дни — а они в отместку тянутся и тянутся, как будто навсегда. В какой-то момент я поняла, что мне не нравится переоценивать лето и ненавидеть зиму. Заголовки вроде «Лето наступило! У вас осталось Х дней» задают нелепую гонку, зачем? По-моему, так мы заранее обкрадываем лето, а не продлеваем.
А зима – если смотреть на нее ненавидящим взглядом, скорей бы сгинула, проклятая, — только больше снежков запустит в лицо и лишит последних сил. Разве не мороз заставляет нас чувствовать себя живыми? А запах снега, ведь он пахнет весной и надеждой. Мне хочется, чтобы февраль помог, и, кажется, он подсказывает — забытое, важное.
Когда стресс становится непосильным – внутри все скручивает узлом, не могу выдавить из себя ни звука или, наоборот, хочется рычать от ярости, бить кулаками в стену — я оставляю все, чем занята в данную минуту, и мысленно отправляюсь на свою «внутреннюю дачу».
Здесь я делаю одно или несколько упражнений из практики осознанности: «Вдох — спокойствие, выдох- стресс», «Наблюдение за облаками», «Мудрый Гэндольф» и другие. Они помогают остановится, проанализировать свое состояние и перейти с орбиты страха и ярости на орбиту спокойствия и безмятежности.
Photo credit: Håkan Dahlström on Foter.com / CC BY
Когда один хороший журнал попросил написать мою историю выздоровления после булимии, редактор спросила: «Вы уверены, что хотите поставить свое имя? Может быть, лучше анонимно, нужна ли огласка?» И я вспомнила свою любимую принцессу и ее историю. Вот она.
Виктория Ингрид Алиса Дезире, кронпринцесса Швеции. Однажды она вступит на престол и станет королевой, а пока – правая рука своего отца короля Густава, представляет Швецию на внутреннем и мировом уровнях. У нее чудесное лицо и искренняя улыбка, она образованна (дипломы в области политологии и урегулирования международных конфликтов), хорошо одевается, легко смеется и смешит, умеет растопить лед на самом скучном приеме. Много ездит по миру, занимается благотворительностью. Очень любит дочку Эстель, сына Оскара и мужа Даниэля, а они всем сердцем любят ее в ответ.
Двадцать лет назад анорексия стала испытанием для юной Виктории и всей королевской семьи — и они с честью справились.
Photo credit: John Mathew Smith & www.celebrity-photos.com on Foter.com / CC BY-SA
Ждать, веря в призрачное обещание безопасности, или двигаться вперед, прочь из зоны комфорта? Куда повернуть? В актрисе Джоди Фостер меня всегда привлекали внутренняя сила и ум (кстати, вы знали, что она свободно говорит по-французски?). В интервью журналу Psychologies Фостер говорит о страхах, которые преследуют многих из нас всю жизнь, не давая расправить крылья и наслаждаться жизнью, – страхе провала и страхе одиночества.
— Мы были командой – она была моим агентом, менеджером, ассистентом, всем. Мы вместе ходили в прачечную по субботам и вместе ездили на съемочную площадку. Мама всегда стояла за моим плечом. Но лет в 19 у меня возникла потребность жить самой. Самой стирать свое белье, одной ходить на пробы, не советуясь принимать решения о ролях. Мы разъехались, и выяснилось, что я не знаю, как это – быть одной. Как приходить в пустой дом и готовить ужин для себя, как пережить тишину. Как быть одной на съемках. Но научилась. Тусоваться, находить маленькие квартирки в городах, где снималась, привозить туда из дома сковородку и кастрюли и готовить себе суп на вечер – чтобы везде чувствовать себя дома, чтобы быть одной, но дома. Это я потом поняла: семью может иметь только человек, который умеет быть один. Одиночка, не боящийся одиночества».
Элионор и Дэвид. Photo Credit: Have Some Decorum
Недавно в блоге Have Some Decorum мне попался отрывок об одиночестве, который я не могу забыть. Американка Элионор писала о своей жизни в Париже — с мужем-французом Дэвидом и дочерью-подростком Грейси, о своем увлечении модой, интерьерами, едой, парижскими магазинами и выставками, о своих наблюдениях за людьми. Блог полон сарказма в духе Джейн Остин.
Самое невероятное – что Элионор вела его, сражаясь с неизлечимой болезнью, которая медленно парализует все органы (боковой амиотрофический склероз, БАС). Одна из читательниц написала ей, что каждый день заходит на сайт к Элионор – потому что она, невзирая на болезнь, пишет с такой мудростью и юмором, что хочется жить.
«Я почти ни о чем не жалею, но у меня множество неисполненных желаний. Я бы хотела сделать массу вещей, но не могу из-за физических ограничений. Я хочу держать за руку своего мужа. Я хочу обнимать и целовать его, потому что он такой красивый. Я хочу крепко-крепко обнять свою дочь… Хочу однажды напиться вдрызг… Хочу сама сделать себе макияж. Но больше всего, хотите — верьте, хотите — нет, я просто хочу побыть одна. Из-за того, что полностью парализована, я никогда не остаюсь одна. Кто-то должен все время находиться поблизости на случай, если мне станет плохо. Невозможно описать, насколько это раздражает. Я хочу сама, без посторонней помощи, сесть в машину, врубить музыку на полную мощность и петь во все горло… в полном одиночестве.
Photo Credit: by David Shankbone — Own work, CC BY 3.0
«Я не встречала слабых женщин — просто некоторые не дают своей силе выйти наружу. Потом происходит трагедия и тогда откуда не возьмись берутся силы. Мое пожелание – выпустите вашу силу на свободу до того, как случится трагедия».
Ольга Головина, наш постоянный автор историй о парфюмах, отложила в сторону заметку о парфюмере SOPHIE CHABAUD (Софи придумала духи с ароматом бисквита, шоколада и пробует создать парфюм, в котором можно выразить белоснежность!) и решила высказаться по поводу Бодипозитива и Бодишейминга.
Вне зависимости от того, как складываются наши обстоятельства, все мы временами нуждаемся в том, чтобы слышать слова поддержки, утешения, мудрого житейского опыта. Вот шесть цитат, которые прогоняют страх, придают сил и расширяют горизонты: от Роми Шнайдер, Дианы фон Фюрстенбрег, Патти Смит, Лины Данэм и еще двух известных женщин.